Невинностине видать

В понедельник Тверской районный суд Москвы признал экстремистским и запретил распространение в России фильма «Невинность мусульман». В арабских странах 14-минутный трейлер к фильму стал поводом для многочисленных атак на американские диппредставительства, в результате одной из них погиб посол США в Ливии Крис Стивенс. В России в Генеральную прокуратуру на фильм пожаловался сенатор Руслан Гаттаров. Генпрокуратура дала поручение проверить «Невинность» прокуратуре города Москвы, а та 17 сентября обратилась в суд с иском о признании этого фильма экстремистским.

Судья Тверского суда Евгений Комиссаров огласил только резолютивную часть решения, мотивировочная должна быть готова через 5 дней, 5 октября. Решение может быть обжаловано в течение месяца в порядке апелляции, сказал Комиссаров по окончании процесса.

Единственное заседание суда по делу о запрете «Невинности мусульман» стартовало с получасовой задержкой: приставы группами проводили в зал заседаний представителей телекомпаний, которым было разрешено в течение одной минуты поснимать собравшихся журналистов. Ввиду аншлага дело продвигалось медленно. Металлическая клетка для подсудимых, как и ожидалось, была пуста. Зато столы, отведенные для сторон в процессе, неожиданно оказались заняты: по правую руку от стола судьи были сразу две женщины-прокурора, по левую, на месте адвокатов, — неизвестный мужчина в сером костюме.

Рядом с дамами-прокурорами высилась внушительная пачка бумаг — по всей видимости, дело «Невинности». Дамы по-девичьи шептались и о чем-то хихикали. Незнакомец в сером с озабоченным видом изучал текст, напечатанный на нескольких листочках бумаги. Мусульманская общественность в зале была представлена молодым человеком в прекрасном бархатном пиджаке. Судя по всему, он имел отношение к Тверскому суду. «Мы сегодня как вольные слушатели будем», — объяснял он сотруднику суда, подошедшему поздороваться.

Судья Комиссаров, выйдя в зал, сообщил, что к участию в процессе в качестве заинтересованных сторон были приглашены Министерство юстиции (оно ведет реестр запрещенных книг и ресурсов) и уполномоченный по правам человека в России Владимир Лукин. Человек в сером костюме оказался представителем уполномоченного Михаилом Одинцовым.

Минюст своего представителя в суд не прислал, зато прокуратура нашла сразу трех свидетелей. Все они, впрочем, оказались экспертами из Российского института культурологии.

Суд решил слушать дело без Минюста и зачитал заявление прокуратуры Москвы, которая, ссылаясь на Конституцию и закон «О противодействии экстремистской деятельности», просила признать видео экстремистским на основании того, что оно способствует разжиганию религиозной розни, подрывает стабильность российского общества и основы конституционного строя.

О блокировке сервиса YouTube, где находится трейлер к фильму, прокуратура речи не вела: в заявлении хотя и говорилось, что фильм находится на этом сайте, но ссылка была дана только на фильм, а не на весь сервис.

Представители прокуратуры исковые требования поддержали, представитель уполномоченного — нет: Одинцов пояснил, что ему поручено зачитать в суде заключение уполномоченного — его он и изучал перед началом процесса.

Процесс предусматривал просмотр спорного ролика. Его, как выяснилось, не смотрел не только судья Комиссаров, но и одна из прокуроров, утверждавшая, что в трейлере «усматриваются» признаки разжигания и экстремизма.

Судья Комиссаров попросил уточнить, «говорим ли мы в рамках этого процесса, что кто-то в прокуратуре неправильно толкует искусство», и получил от прокуроров заверение, что нет: произведение было изучено специалистами, выводы которых были однозначны.

Решили «сначала посмотреть фильм, а потом плавненько перейти к свидетелям». При этом одному эксперту — переводчику — пришлось «плавненько» присоединиться к процессу сразу же: ролик был англоязычным. Переводчик Александр Тарасов переводил суду каждую сцену фильма, который из всего зала могли видеть только двое — судья и прокурор, не видевшая его раньше: ноутбук, на котором демонстрировался фильм, был развернут к судье. Прокурор села рядом с ним в кресло для заседателя.

Из пересказа переводчика из бюро переводов можно было сделать вывод, что в трейлере о пророке Мухаммеде говорилось как «о сыне неизвестного отца», а также рассказывалось о его многочисленных женах, намеренном сочинении «ложного учения», гомосексуализме, совращении малолетних и кровожадности. Представителю мусульманской общественности было явно не по себе, но он вел себя сдержанно.

Перешли к допросу экспертов. Первый из них — пожилой мужчина Виталий Семенович — говорил так тихо, что невозможно было расслышать ни его фамилии, ни большинства аргументов. До заднего ряда зала доносились лишь отдельные фразы из его объяснения, но они, казалось, отношения к делу не имели. В частности, эксперт говорил об «отречении Николая II», «сталинском периоде» и т. д. «А в это же время культура не стояла на месте», — вдруг повышал голос специалист. Впрочем, ближе к концу выступления эксперт разговорился и совершенно отчетливо несколько раз заявил, что на все вопросы прокуратуры экспертиза, проведенная им, дала «четкий положительный ответ»: «Да, превосходство, да, призыв к насилию, да, разжигание» — и т. д.

Судью особенно заинтересовал фрагмент про гомосексуализм пророка. Эксперт элегантно отослал его к историкам. «Относительно его морального поведения в быту я ничего сказать не могу», — сообщил он.

На вопрос представителя уполномоченного, не «превосходство ли мусульман» он имеет в виду, специалист ответил утвердительно: «Так показано. И они не одиноки в этом, все молодые религии прошли через это. У христиан было несколько веков инквизиции».

На вопрос о специализации эксперт сообщил, что является кандидатом психологических наук, но докторскую защищал по философии. Автор нескольких статей и двух книг по религиоведению.

Со второй женщиной-экспертом, которая настаивала на недостоверности сведений о пророке Мухаммеде, представленных в фильме, представитель Лукина вступил в небольшую дискуссию. В ходе нее выяснилось, что этот эксперт также не является религиоведом, но «много читает по исламу». «Ислам появился и к Средним векам уже завоевал полмира. Как? Огнем и мечом», — сам себе отвечал представитель омбудсмена. Он, кажется, был готов перейти к другим фрагментам ролика, но дискутировать оказалось не с кем: суд отпустил специалиста.

По окончании процесса представитель Лукина сказал журналистам, что видел не такой ролик, какой был показан в суде: в той версии, что видел Одинцов, кино начиналось с нападения мусульман на христиан и предпринималась попытка объяснить, почему так происходило. «А здесь этого почему-то не было»., — отметил представитель уполномоченного.

Одинцов, который возглавляет департамент по делам религий в аппарате Лукина, выразил разочарование в связи с отсутствием у экспертов нужной квалификации. Однако в заявлении Лукина об этом не было ни слова. Напротив, уполномоченный специально отметил, что не хочет вмешиваться в суть дела.

Заявление омбудсмена сводилось к тому, что вместо суда в особом порядке, не предполагающем присутствия действительно заинтересованных сторон, прокуратуре следовало пойти по пути состязательного процесса.

Лукин просил суд не рассматривать дело в понедельник, а предложить прокуратуре подать иск о запрете фильма в обычном порядке.

Суд проигнорировал позицию уполномоченного, следует из решения судьи Комиссарова. Лукин не исключает, что решение будет обжаловано. «Мы обсудим этот вопрос», — сказал он «Интерфаксу». При этом омбудсмен согласен, что «фильм причиняет вред»: «Но не наше дело подробно говорить о содержании — наша проблема чисто процедурная, мы настаиваем на состязательности процесса, что очень важно в правовом государстве», — пояснил Лукин.

В случае вступления решения Тверского суда в законную силу оно будет направлено в Минюст для включения видеоролика «Невинность мусульман» в федеральный список экстремистских материалов. В этом списке немало известных интернет-ресурсов, однако многие из них по-прежнему доступны в интернете.

Против запрета фильма уже высказалась международная правозащитная организация Human Rights Watch, где решение Тверского суда назвали «чрезмерным ограничением свободы слова в принципе». «Я не сомневаюсь в том, что этот фильм может оскорблять чувства верующих. Но ситуация, в которой на него наложен тотальный запрет, идет вразрез с принципом свободы слова», — заявила «Интерфаксу» замглавы московского бюро организации Татьяна Локшина.