ЛИНИЯ СТАЛИНА

Главная страница

Библиотека

Иван БАСЮК

кандидат исторических наук

доцент Гродненского государственного университета имени Янки Купалы.

Статья напечатана в журнале “MAGAZYN POLSKI”, №№ 1-3, 2000

Перевод с белорусского – Е. Хитряк

УКРЕПЛЕННЫЕ РАЙОНЫ НА ТЕРРИТОРИИ БЕЛАРУСИ

И сегодня в приграничных районах Гродненщины можно увидеть серые, мрачные бетонные коробы, раскиданные по лесам и полям, бесконечные линии траншей, заросшие хмызняком и травой, которые неожиданно возникают перед глазами и так же внезапно исчезают у лесной чаще. Человек, впервые попавший в места, сохранившие следы войны, и теперь ощущает какую-то тревогу и душевную грусть. Замшелые бетонные коробы и траншеи – это ничто иное как оборонные сооружения знаменитых в предвоенные годы укрепленных районов, или сокращенно – УРов.

Когда, с какой целью и кем они строились? Какие задачи должны были выполнять эти безмолвные свидетели отгремевшей войны? Эти вопросы и сегодня еще мало изучены, потому что долгое время УРы в Белоруссии были закрытой для историков темой. Сегодня ни в советской, ни в белорусской историографии нет ни одной монографии, целиком посвященной истории УРов.

Данная статья является практически первой публикацией в белорусской историографии, посвященной УРам, в нем автор попытался только лишь приоткрыть эту интересную, противоречивую и неизвестную страницу истории нашего края.

 

НАЧНЕМ С ТЕОРИИ ПРОБЛЕМЫ

Бум, невероятный подъем строительства УРов в Европе пришелся на 20-30 годы 20-го столетия, когда военными теоретиками, военачальниками и политическими деятелями осмысливались результаты и уроки Первой мировой войны. Если раньше исход войны могла решить одна масштабная битва, то с начале 20 века войны потребовали массовых, многомиллионных армий. Но содержать огромную армию в мирное время по экономическим причинам не могла даже самая богатая мировая держава. Военными теоретиками и практиками было найдено решение этой проблемы: в мирное время государства имели небольшую армию, задача которой – защитить границу государства на то время, которое необходимо для проведения массовой мобилизации и развертывания войск по штатам военного времени.

Именно в 20-е годы был введен термин “начальный период войны”, который означал период от начала войны до первых операций, в которых действовали уже отмобилизованные по штатам военного времени войска. ¹

После Первой мировой войны невиданно возросло значение начального периода войны. Если в Первую мировую войну каждые 20-25 км отступления фронта давали выигрыш для мобилизации не менее суток², то позднее стало ясно – моторизованные армии способны занять за короткое время огромные территории, потеря которых приводит к капитуляции противника или, по меньшей мере серьезно усложнит ведение им боевых действий.

Новые возможности, какие открывали моторизованные армии, стали причиной интенсивного развития военной теории начального периода войны. В 1935 году идеолог немецкого милитаризма генерал Людендорф издал книгу “Тотальная война”, в которой он изложил свои взгляды на характер, цели и способы ведения боевых действий в течение начального периода войны. Людендорф на основе анализа уроков прошлой войны пришел к выводу, что главный урок для немцев заключается в том, что терпение и выдержка народа не безграничны, - поэтому война должна быть “молниеносной”. Затяжная война для Германии означает – поражение. Исходя из этого Людендорф предлагал применять такие факторы ведения войны, как внезапность нападения, концентрация сил и средств, невиданные ранее темпы наступления, решительность в выборе целей – разгромить первый стратегический эшелон противника (армии прикрытия границы), вклиниться глубоко в территорию противника и обязательно разгромить его войска до того, как противник сможет закончить мобилизацию и развертывание своих войск по штатам военного времени.

Заметную веху в становлении взглядов на начальный период войны стали тезисы доклада начальника РККА А.И.Егорова Реввоенсовету СССР, подготовленные в 1933 году.³ В середине 30-х годов появился знаменитый труд М.Тухачевского “Характер приграничных операций”.⁴

Военные авторитеты утверждали, что главное в начальном периоде войны – это задержать наступление противника в приграничных районах, чтобы иметь время на проведение мобилизации и развертывание войск. Для этого специалисты предлагали целую систему мер как военного, так и организационного характера, важнейшая из которых – масштабное строительство по линии государственной границы укрепленных районов – УРов.

Под укрепленным районом подразумевался район (полоса) приграничной местности, оборудованный системой долговременных полевых фортификационных сооружений в сочетании с инженерными заграждениями и подготовленный для долговременной упорной обороны специальными войсками самостоятельно или вместе с общевойсковыми частями (полевыми войсками).⁵

ВОЗВЕДЕНИЕ УРов – ЕВРОПЕЙСКАЯ ТЕНДЕНЦИЯ 20-30-х ГОДОВ

Укрепленные районы в 20-30 годы начали строить многие европейские государства. Франция в 1929-1936 гг. возвела так называемую “линию Мажино” - систему долговременных укреплений на границе с Германией, Люксембургом и частью Бельгии. Общая длина линии составила 400 км, глубина – 6-8 км. Она имела около 5600 долговременных огневых сооружений (ДОС).

Германия в 1935-39 гг. вдоль своих западных границ от Нидерландов до Швейцарии возвела “линию Зигфрида” (Западный Вал) – систему долговременных оборонных сооружений длиной около 500 км и глубиной 35-100 км, которая имела около 16 000 ДОС.

Строили укрепленные районы и страны с меньшими экономическими возможностями. Финляндия в 1927-39 гг. на Карельском перешейке (в 32 километрах от Ленинграда) возвела “линию Маннергейма” - систему долговременной фортификации общей протяженностью 132 км, глубиной до 90 км, которая насчитывала более 2000 ДОС.⁶

В современной литературе встречаются рассуждения такого рода – напридумывали, мол, в Кремле какие-то никому не нужные УРы, “закопали” в землю колоссальные народные деньги, а реальной отдачи так и не получили. В связи с этим еще раз подчеркнем: в 20-30-е годы в европейской военной мысли царили взгляды, что УРы остро необходимы, без них нельзя остановить наступление противника в начальном периоде войны, нельзя получить необходимую отсрочку для проведения мобилизации. Такие взгляды распространены были в Европе, этими же причинами руководствовались и советские военачальники.

Таким образом, возведение гигантских УРов на западной границе СССР и в Белоруссии, в частности, укладывалось в общеевропейские подходы и тогдашние военные и политические постулаты.

УРы В БЕЛОРУССИИ

Строительство укрепленных районов вдоль западной границы СССР и Белоруссии шло в три этапа. ⁷

В период 1929-1938 гг. на западной границе было построено 13 укрепленных районов, в том числе на территории Белоруссии: Полоцкий, Минский и Мозырьский.⁸ Но эти УРы перестали удовлетворять требованиям времени, поскольку могли вести в основном только пулеметный огонь, имели недостаточную глубину обороны и необорудованный тыл, слабую сопротивляемость сооружений и малоэффективное оснащение.

В 1939-39 гг. началось строительство еще 8 укрепленных районов, из них два – в Белоруссии: Себежский и Слуцкий. Но план постройки этих УРов в 1938 году был выполнен только на 45,5%, а в 1939 году на 59,2%. ⁹ Основные причины срыва сроков строительства – советской промышленности сорвала поставки необходимого оборудования и материалов.

Осенью 1939 года строительство УРов остановилось. С объединением Западной Белоруссии с БССР УРы на старой границе оказались в глубоком тылу. Пропал смысл их использования. Начальник Главного военно-инженерного управления Красной Армии в “Постановлении по использованию укрепленных районов на старой западной и юго-западной границе” внес предложение существующие УРы подготовить в качестве “второй укрепленной полосы, которая будет заниматься полевыми войсками для обороны на широком фронте”. ¹⁰ Это требовало сохранения на старой границе войск и специального оборудования.

В феврале 1940 г. начальник Генерального штаба директивой обязал штаб ЗапОВО до возведения УРов по новой границе СССР, существующие УРы на старой границе не консервировать, а содержать в боевой готовности. ¹¹ Позднее это решение было изменено на противоположное. УРы по старой границе было приказано законсервировать, снять с них оборудование и передать его на склады “в полной готовности к выходу на рубеж”. ¹²

В сентябре 1940 года комиссия Генерального штаба проверила Минский УР и установила, что “оборудование из сооружений, находящееся на складах, за подразделениями не закреплено, не комплектно. При передислокации пульбатов оборудование, которое осталось на складе, никому не передано. Часть оборудования в сооружениях ржавеет и портится. Охрана сооружений и оборудования, которое в них находится, практически отсутствует”. ¹³

В 1940-41 гг. после объединения Западной Белоруссии и БССР и западной Украины и УССР, на новой границе начала строительство 20 новых УРов, из них 4 – на территории Белоруссии: Гродненский, Осовецкий, Замбровский и Брестский. 14

Командование ЗапОВО предлагало два варианта возведения УРов – непосредственно на границе и на расстоянии 25-50 км от нее.

Второй вариант имел целый ряд существенных преимуществ – имелась полоса предполья между границей и линией УР, которую можно было бы оборудовать в инженерном и огневом отношении. Предполье могло бы задержать противника и дать возможность советским войскам своевременно занять оборонительные сооружения. Второй вариант строительства поддерживал Генеральный штаб, однако утвержден был первый вариант – линию УР возводить непосредственно вдоль государственной границы. По мнению генерал-полковника Л.М. Сандалова, непосредственного участника тех событий, решающим фактором в пользу первого варианта строительства УР стал модный тогда постулат советской военной доктрины: “Ни пяди родной земли не отдавать врагу”. ¹⁵

В Белоруссии в предвоенные годы началось широкомасштабное строительство новых УРов. УРы программы 1940-41 гг. отличались от предыдущих более продуманной полосой обороны, конструкцией ДОС, большим удельным весом артиллерийских сооружений противотанковой обороны. Увеличилась глубина УР. Сооружения имели более совершенные средства противохимической защиты, вентиляции, водоснабжения и электрификации. По переднему краю возводились фортификационные противотанковые преграды, а на подступах к ДОС – противопехотные преграды.

Около Сапоткина спешно возводился УР №68, получивший название “Гродненский”. Военное строительство было грандиозным по размаху: по фронту 80 км от Сапоткина до Ганедзы планировалось возвести 28 опорных пунктов с 606 ДОС. Но грандиозные планы во многом так и остались на бумаге, поскольку к началу войны здесь удалось построить только 98 бетонных сооружений, только 42 из которых было приведены в боевую готовность. Во многих отсутствовала подземная связь, водоснабжение, силовые установки, амбразурные заслонки и пр. ¹⁶

В полосе 3 армии, штаб которой перед войной размешался в Гродно, только 183 ДОС были построены до той степени готовности, которая позволяла использовать их для обороны. Это не так уж мало, поскольку в общей сложности давало 1,5 огневые точки на километр обороны 3 армии и позволяло в некоторых местах поддерживать между дотам взаимную огневую поддержку. В ДОС были установлены около 300 пулеметов разных систем, 80 стволов 45-мм и 20 стволов 76-мм орудий, а также специальные установки ДОТ-3 и станковые пулеметы с оптическими прицелами. Однако этого вооружения было недостаточно, и по приказу командующего 3 армией часть ДОС была вооружена также пулеметами “максим” на полевых станках и орудиями полковой и батальонной артиллерии. ¹⁷

Из-за недопоставок материалов и оборудования, транспорта и рабочей силы строительство УР на территории Белоруссии к началу войны оказалось незавершенным.

Как видно из таблицы 1, только 156 ДОС к началу войны были боеготовыми. Это составляло 7,36% от общего количества ДОС, которые планировалось возвести на территории Белоруссии.

В связи с критическим положением в строительстве УРов 16 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли специальное постановление “Об ускоренном приведении в боевое состояние укрепленных районов”. ¹⁹ Постановление опоздало, намеченные масштабные мероприятия остались не реализованными, поскольку менее ем через неделю началась война.

Таблица 1

Состояние укрепленных районов на новой границе Белоруссии (1940-41 гг.) на 1 июня 1941 г.

МЕСТНОЕ НАСЕЛЕНИЕ НА СТРОИТЕЛЬСТВЕ УР

Сначала строительство УРов на территории Белоруссии осуществлялось войсками и местным населением по вольному найму. Но рабочей силы катастрофически не хватало, и советская власть перешла к иным формам привлечения местного населения к оборонным работам.

22 февраля 1941 года СНК БССР и ЦК ВКП(б) приняли совместное постановление “Об обеспечении оборонного строительства ЗапОВО”. Постановление обязывало областные исполкомы Советов депутатов трудящихся и обкомы партии обеспечить “организованный набор рабочей силы и гужевого транспорта” и отправить их в распоряжение начальников военного строительства. К 1 апреля 1941 года на военное строительство должны были представить: Брестская область – 9000 человек, Белостоцкая область – 4000, Вилейская область – 2000 человек рабочей силы. Вместе с этим Белостоцкая область должна за период с 1 мая по 1 декабря 1941 года каждый день выделять на военные объекты по 900 подвод, а Брестская область – по 250 подвод. ²⁰

Однако, как свидетельствуют архивные документы, “организованный набор рабочей силы и гужевого транспорта” в тех размерах, какие были предусмотрены постановлением, осуществить партийным и советским органам Белоруссии не удалось.

С серьезными проблемами в мобилизации на оборонительные работы населения столкнулись и другие приграничные республики. Тогда проблему рабочей силы помогли решить союзные органы. 24 марта 1941 года было принято постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) “о введение платной рабочей и гужевой повинности на закрытом строительстве”, которое наделило советские и партийные органы республик правом назначать размеры оплаты трудовой и гужевой повинности населения. Лица, которые уклонялись от выполнения повинности, подлежали уголовному наказанию. ²¹

Это постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) было положено в основу работы республиканских и областных органов власти и управления по обеспечению военных объектов рабочей силой перед войной.

Согласно постановлению, исполкомы областных Советов и обкомы партии издали нормативные акты, которые определили формы обязательного участия населения в оборонных работах. Так, Белостоцкий областной исполком Советов и обком партии установили, что каждый рабочий, который привлекается в порядке рабочей повинности на военное строительство, должен отработать не более 10 дней, а каждая подвода с возницей – не более 8 дней. Привлеченным к рабочей повинности выплачивается зарплата на тех же условиях, что и вольнонаемному рабочему. ²²

Одновременно устанавливалось, что за уклонение от рабочей и гужевой повинности и за невыполнение обязательных заданий по оборонному строительству, виновные будут привлекаться к уголовной ответственности. ²³

В архивах сохранились материалы контролирующих советских и партийных органов, в которых отмечается, что командование военных оборонных объектов мало заботились о рабочих. Так, на Замбровском участке военно-оборонительных работ обеды для рабочих доставлялись с опозданием на 5-6 часов, еда была однообразной – перловая или пшенная каша, невкусной. На участке не было бани, из-за чего рабочие страдали от вшей. Специальной одежды и обуви не выдавали, многие рабочие работали босиком, в изношенной одежде и порванной обуви.

Нормы были завышены. Щучинском военно-строительном участке №26 были установлены такие расценки: выкопать лопатой 1 куб. м земли с откидкой грунта на 3 метра – за эту работу рабочий получал 1 рубль 16 копеек. Из-за высоких расценок, вынужденных простоев большинство рабочих участка зарабатывало в день от 3 до 7 рублей. А только питание в столовой стоило каждому рабочему в среднем около 6 рублей в день. Получалось, что день работы на оборонных объектах не мог обеспечить даже оплату питания, и рабочие оставались должниками командования военным строительством.

Эти и другие причины вызывали недовольство принудительными оборонными работами, уклонение от мобилизации на работы и даже спонтанное бегство из мест работ. В записке в Белостоцкий райком партии от 17 июня 1941 года отмечалось, что на Замбровском военно-строительном участке из 736 рабочих 120 самовольно оставили место работ и покинули участок.

Улучшить обеспечение военных объектов рабочей силой партийные и советские власти Белоруссии пытались двумя путями: путем уголовного наказания населения и привлечение к работам заключенных.

На объекте №400 на 16 мая 1941 года работало 1 135 заключенных. Применялась работа заключенных и на других объектах оборонного строительства. Но эти цифры не удовлетворяли требованиям строительства в рабочей силы. 22 мая 1941 года секретарь Белостоцкого обкома партии Попов докладывал секретарю ЦК КПБ(б) Белоруссии Пономаренко, что недоукомплектованность военных объектов заключенными только по Белостоцкой области составляют 7000 человек.

ОСТАНОВИЛИ ЛИ УРы БЕЛОРУССИИ НЕМЕЦКИЕ ВОЙСКА В НАЧАЛЕ ВОЙНЫ?

УРы Белоруссии оказались неподготовленными для выполнения своей основной задачи – задержать войска противника в приграничной полосе. Как уже отмечалось, только 7,3% ДОС от запланированного количества было построено и приведено в боевую готовность, остальные 92% к началу войны либо находились в стадии строительства, либо только готовились к строительству.

Система занятия и обороны УРов войсками была также неотработанной. Укрепленные районы, согласно предвоенных планов, должны были обороняться как полевыми войсками, так и специальными, так называемыми “уровскими” частями.

Полевым войскам, по плану прикрытия государственной границы, были выделены конкретные полосы и позиции, которые необходимо было занять и удерживать с началом боевых действий.

“Уровские” части состояли из управления коменданта УР и трех отдельных пулеметных батальонов (ОПБ), роты связи, саперной роты. Кроме этого в отдельных УРах имелись артиллерийские полки (трехдивизионного состава) и до 6 взводов капонирной артиллерии. ³⁷

Долговременные огневые сооружения не имели постоянных гарнизонов. Отдаленность дислокации полевых войск и специальных “уровских” частей, острая нехватка транспортных средств не позволяли им при нападении противника своевременно занять оборонительные сооружения и позиции УР.

В полосе 4 армии штабом ЗапОВО были назначены следующие сроки занятия Брестского УР: для одной стрелковой дивизии – 30 часов, для второй – 9 часов, для “уровских” частей – 0,5-1,5 часа. Проведенные накануне войны учебные тревоги выявили, что эти нормативы не соответствуют действительности. Они были занижены и уложиться в них даже в условиях мирного времени части и соединения не могли. ³⁸ По докладу начальника Осовецкого УР, для занятия ДОС и доставки туда боеприпасов потребовалось от 4 до 6 часов. ³⁹

Если вспомнить, что ДОС возводились прямо на линии государственной границы, очевидным становится грубый просчет советского командования, поскольку немецкие войска имели возможность занять ДОС значительно раньше, чем туда могли подойти полевые войска, что и случилось с началом боевых действий. Об этом еще будет сказано ниже.

Правый фланг УР №68 (Гродненского) на участке от государственной границы до реки Неман, протяженностью 6-8 км, был слабо защищен. Запланированные тут отдельные опорные пункты были только намечены на местности, строительство их должно было начаться только в июле 1941 года. Это обстоятельство было использовано немецкими войсками. Именно здесь в первый день войны они прорвали оборону и начали успешное сопротивление на Гродно. ⁴⁰

В связи с быстрыми темпами наступления немецких войск, отсутствием предполья между государственной границей и линией УР, отдаленностью дислокации полевых войск и специальных “уровских” частей, часть ДОС так и осталась пустой, их не успели занять советские части.

Некоторые ДОС были заняты немцами раньше советских подразделений. “В некоторых местах, как это было, например, под Граевым и Осовцом, немцам, благодаря неожиданности нападения, удалось занять наши ДОС до прибытия туда гарнизонов, - вспоминает бывший воин-“уровец” Д. Гаврилин. – Так как наши ДОС часто находились в 200-300 метрах от границы, ясно, что и с ними могло случиться тоже, что и с ДОС под Граевым и Осовцом”. ⁴¹

Ошибочный вариант строительства УР по линии государственной границы привел к трагическим последствиям. Немцы сумели обойти и блокировать ДОС, а затем уничтожить их. Бывший курсант 9 артпульбата (ДОС №059) А.Д. Шмелев вспоминает: “До полудня 24 июня мы кое-как продержались. А потом, когда закончились боеприпасы, вражеские саперы забрались на наш ДОС и через перископную трубу опустили внутрь сооружения пакет с взрывчаткой. Взрыв страшной силы прогремел в ДОС. Рухнувшие перегородки казематов похоронили под собой бойцов. Из 22-х защитников дота в живых остались только пятеро, но все они были ранены и контужены…” ⁴² Подобная судьба ожидала и защитников других дотов, о чем свидетельствуют их воспоминания. ⁴³

И все же, несмотря на сложности, некоторые “уровские” части успели занять свои ДОС и оказать упортное сопротивление. В боевом донесении немецкой 293 пехотной дивизии о боях в Брестском УР указывается: “Офицеры и солдаты оборонялись до последней минуты. Случалось, что наши солдаты, которые заходили в уже взорванные доты, обстреливались. Предложения о сдаче в плен, переданные через переводчика перед подрывом ДОС, не имели никакого воздействия”. ⁴⁴

Героизм и мужество защитников отдельных ДОС не могли переломить ситуацию: УРы по новой границе не смогли задержать стремительное наступление немецких войск.

Но на пути наступления немецких войск имелись еще укрепленные районы по старой границе. В статье уже указывалось, что советское командование не приняло в свое время предложение превратить УРы старой границы во “вторую линию обороны”. Большинство участков УР были законсервированы, с них было частично снято вооружение и оборудование.

Хотя советские войска пробовали в ходе боевых действий использовать некоторые УР на старой границе, серьезного оперативного успеха это не дало. Из документов и архивных источников известно, что дивизии 13 армии с 25 по 28 июня 1941 года удерживали Минский УР, но потом вынуждены были отступить. С 4 по 8 июля 1941 года дивизии 22 армии второго стратегического эшелона, опираясь на ДОС Себежского и Полоцкого УР, вели оборонительные бои с немцами, но удержать УРы не смогли. ⁴⁵

Советские военачальники и военные историки не раз высказывали мысль. Что если бы УРы на старой границе оставались бы боеготовыми, отступающие войска Западного фронта смогли бы занять оборону и оказать серьезное сопротивление немецким войскам вдоль линии УР. “Нет сомнений, - писал маршал И. Х. Баграмян, - что если бы нам до полного введения в строй новых УР удалось бы сохранить боевую готовность старых УРов, это серьезно повысило бы обороноспособность…” ⁴⁶

Подводя итоги, отметим, что УР в Белоруссии не выполнили тех задач, которые возлагались на них планами прикрытия госграницы. Немецким войсками удалось преодолеть полосу обороны УР быстро и сразу в нескольких направлениях, а затем продолжить наступление в глубину СССР. Укрепленные районы не задержали противника на то минимально необходимое время, которое необходимо было для проведения мобилизации и развертывания войск по штатам военного времени.

УРы ЗАПАДНЫХ РУБЕЖЕЙ РОССИИ И УКРАИНЫ

А как разворачивались события на других советских фронтах, насколько там УРы задержали противника в начале войны?

Финские войска, которые рвались к Ленинграду с севера, были остановлены на линии Карельского УР. Во второй половине августа 1941 года гарнизон Кингиссепского УР, который прикрывал подступы к Ленинграду с запада, 10 суток вел бой в окружении, сковав около двух дивизий противника.

В июле-сентябре 1941 года важную роль сыграл Киевский УР. На его переднем крае 11-14 июля 1941 года был отбит первый натиск немецких войск, которые пытались захватить с ходу Киев и переправы через Днепр. Затем, опираясь на этот УР, войска 37 армии на протяжении 70 суток отбивали атаки превосходящих сил противника.

На Южном фронте затяжная оборона гарнизонов Могилев-Ямпольского, Рыбницкого и Тираспольского УРов и активные действия полевых войск при поддержке УРов задержало наступление 2 немецкой и 4 румынской армий. ⁴⁸

Приведенные примеры показывают, что боеспособные УР стали для наступавших немецких войск серьезной преградой. Но незавершенность строительства, несвоевременное занятие войсками оборонительных сооружений, отсутствие линии предполья – все это не позволило УРам до конца выполнить свою главную задачу – задержать противника в приграничных районах в начальном периоде войны.

НЕ ЗАДЕРЖАДИ ПРОТИВНИКА И УРы ЕВРОПЕЙСКИХ ГОСУДАРСТВ

Неудачно складывались военные действия и на линии укреплений Франции. В 1940 году немцы прорвали оборону французских войск на южном фланге, где строительство линии Мажино было не закончено, вышли в тыл, а затем на узких участках блокировали ее оборонительные сооружения. ⁴⁹

Немецкая линия Зигфрида, имевшая глубокую оборону и состоявшая из нескольких полос (обеспечения – до 20 км, главную полосу – 3-8 км, тыловую) были заняты войсками союзников в период с сентября 1944 по март 1945 года. ⁵⁰

БЫВШИЕ УР ЕВРОПЫ И БЕЛОРУССИИ СЕГОДНЯ

Оборонительные сооружения линии Маннергейма (Финляндия), линии Зигфрида (Германия) были разрушены и сегодня не используются. Сооружения линии Мажино (Франция) были переданы под склады военного имущества и используются в общехозяйственных целях. ⁵¹

Во время оккупации немцы взорвали многие ДОС укрепленных районов в Белоруссии, как на старой, таки на новой границе. Часть ДОС в Белоруссии сохранилось, некоторые из них посещаются туристами, как памятные места боев Великой Отечественной войны.

Ссылки:

1. Военный энциклопедический словарь. М.,1983. С.482; Начальный период войны. М., 1974. С. 84.

2. Начальный период войны. М., 1974. С.86.

3. Егоров А.М. Тактика и оперативное искусство на новом этапе //Военно-исторический журнал. 1963. № 10.

4. Тухачевский М.Н. Избр. произведения. 7.2. М.,1964. С. 212-221.

5. Военный энциклопедический словарь, С.764.

6. Там же. С. 41'5, 277, 422.

7. Хорьков А. Г. Укрепленные районы на западных границах СССР //Военно-исторический журнал. 1987. № 12. С. 47.

8. Там же.С.48.

9. Там же.

10. Там же.

11. Там же.

12. Там же. С. 49.

13. Там же.

14. Там же.

15. Сандалов Л.М. Боевые действия войск 4-й армии в начальный период войны //Военно-исторический журнал. 1988. №10. С. 5.

16. В июне 1941 г. /Воспоминания участников первых боев на Гродненщине/. Гродно. 1997. С. 41.

17. Галицкий К.Н. Годы суровых испытаний. Записки командарма. 1941-1944. М.,1973. С.23; В июне 1941 г., с.47.

19. Военно-исторический журнал. 1987. №12 С. 52.

20. Белорусская нива. 1994. 15 июня.

21. Гродненский государственный архив общественных объединений (ГГАОО). Ф. 6195. п. 1, д.191. л. 139

22. ГГАОО. Ф.6195, п. 7, д. 166, л. 7,8.

23. Там же, л. 8.

24. Государственный архив Гродненской области. Ф.377, п.1, д. 84, л. 3.

25. ГГАОО. Ф. 6195, п.1, д. 191, л. 7.

26. Там же.

27. ГГАОО. Ф.6195. п. 1, д. 215, л. 1.

28. ГГАОО. Ф.6195, п. 1, д. 92, л. 10,11.

29. Там же, л. 15,16

30. ГГАОО. Ф.6195, п. 1, д. 92, л. 10.

31. ГГАОО. Ф.6195, п.1, д. 431, л. 119.

32. ГГАОО. Ф.6195, п.1, д. 191, л. 166.

33. Там же, л. 139, 140.

34. Там же , л. 17

35. Там же, л, 35.

36. Там же, л, 40.

37. Военно-исторический журнал. 1987. №12. С.52.

38. Военно–исторический журнал. 1988. №10. С.6.

39. ЦАМО СССР. Ф.353, п. 5908, д. 7, л. 158.

40. Галицкий К.Н. Годы суровых испытаний. С. 23.

41. В Июне 1941 г. С.41,42.

42. Там же, С, 52.

43. Там же, с, 48, 54.

44. Цит. по: Военно-исторический журнал. 1987. №12. С.54.

45. Там же.

46. Баграмян И.Х. Город–воин на Днепре. М., 1965. С.7.

47. Военно–исторический журнал. 1989. № 4. С.29

48. Военно-исторический журнал. 1987. № 12. С.54

49. Военный энциклопедический словарь. С. 415.

50. Там же. С. 277.

51. Там же с. 415.