Как спасали экипаж «Нерпы»

ВЛАДИВОСТОК. 18 декабря. ВОСТОК-МЕДИА - Фельдшер Александр Гончаров спас жизнь не одному подводнику с аварийного атомохода «Нерпа». А дело было так. Накануне рокового дня, уже неделю болтался в водах Японского моря большой противолодочный корабль «Адмирал Трибуц», который обеспечивал заводские испытания «Нерпы». Все шло как обычно. Гончаров, как и предписано, находился в лазарете и принимал больных моряков
- Поздней осенью и в феврале на корабле всегда много простуженных, - рассказывает он корреспонденту «Сворбодной прессы». - Никуда ведь не денешься от ледяного морского ветра на открытой палубе.
И тут прозвучала боевая тревога…
На корабле этот день, 8 ноября, протекал по заведенному порядку. К вечеру поток хворых иссяк, и фельдшер с начальником медслужбы корабля Алексеем Ромащенко разговорились за жизнь. В 18.00 точно по расписанию по корабельной трансляции объявили ужин, и они не торопясь стали собираться в кают-компанию.
- Неожиданно прозвучала боевая тревога. Поступила команда построиться аварийной спасательной группе, - вспоминает Александр Гончаров. - Я быстро надел альпак (кожаная утепленная куртка с капюшоном – авт.), на него - спасательный жилет, взял сумки «неотложной помощи» и кислородный ингалятор. Старпом коротко сообщил, что на подлодке «Нерпа» серьезное ЧП, очень много пострадавших, и приказал мне как можно скорее бежать к быстроходной лодке, которая уже ожидала нас у борта корабля. Через пять минут мы были у атомохода.

- Уже стемнело и штормило, поэтому нам пришлось заходить с подветренной стороны, где волны были поменьше. На палубе «Нерпы» никакого освещения, темень. Чуть помогала ориентироваться Луна, но и она то и дело «ныряла» в облака. Высаживались с трудом…
Александр вздыхает. Ему тяжело вспоминать тот трагический вечер, и он буквально выдавливал из себя слова:
- Сначала было как-то не по себе, - продолжает он, - мне ни разу не приходилось спасать отравившихся людей. Обычно - таблетки, уколы. А тут такая навалилась ответственность! Но когда принялся осматривать пострадавших, сразу сообразил - я единственный кто им сейчас реально может помочь. Моментально вспомнил все, чему учили и что в данной ситуации следует делать. Больше уже ни на что не обращал внимания - ни на качку, ни на студеный ветер, ни на то, что это - ядерная подлодка, а в отсеках, возможно, - самая настоящая радиация. Свербила одна мысль: спасти больше людей.
Во время беседы Александр несколько раз повторял эту фразу, словно винил себя за то, что на его глазах умирают подводники, а он не может им помочь.

Поднявшись палубу атомохода, Александр вкаратце узнал о подробностях трагедии, о том, что в отсеках «Нерпы» произошел внезапный выброс фреона из системы пожаротушения, что многие в этот момент спали… Позже следствие установит, что фреон содержал ядовитую примесь, но об этой подробности тогда Александр ничего не знал.
– Ночь, штормит, трап на атомоходе оказался коротким и пришлось подтягиваться на руках. Когда залез на палубу в районе носа, следом мне передали сумку «неотложки» и кислородный ингалятор. Из четырех человек, лежавших на палубе, только один оказался жив, но в тяжелом состоянии. Я его спросил: «Как самочувствие?». Пострадавший молчал и смотрел на меня непонимающими глазами. Кстати, все хватанувшие в отсеках фреона ничего не соображали. Их речь была невнятной, шла пена изо рта. И даже потом, в лазарете, после капельницы люди не могли понять, как сюда попали.

- Стали грузить на корабль этого человека, который подавал признаки жизни. Я натянул на него свой спасжилет, на случай, если при погрузке его уронят в воду.
Кто это был - гражданский или военный - Александр не знал. Да и вообще, многих выносили в нижнем белье, их некогда было рассматривать. Большинство уже находились в состоянии клинической смерти и требовалось действовать молниеносно, насколько это было возможно в тех условиях. Светили фонариком в зрачки, щупали пульс… Прошло уже два часа, а людей все еще выносили. И неизвестно было, сколько их еще осталось в отсеках. На носу уже лежали шестеро погибших. Сам Гончаров вскоре тоже почувствовал себя плохо. Как это произошло на пронизываемой ветром палубе атомохода? Откуда там пары фреона? Александр сначала умолчал о том, что помимо инъекций и прямого массажа сердца, фельдшер делал пострадавшим искусственное дыхание «рот в рот» и не только тем, кто подавал признаки жизни, он надеялся оживить и тех, кого уже посчитали мертвыми. Во время этой процедуры и сам надышался ядовитым газом.

Позже фельдшер перебрался вдоль боевой рубки АПЛ на корму. Туда выносилось больше всего пострадавших и мертвых. Пришлось принимать решение, кого первым эвакуировать на корабль. Быстроходная резиновая лодка, которой командовал старпом, капитан 2 ранга Олег Пузин, могла увозить по 4 -5 человек, а обратно доставляла регенеративные патроны, чтобы очистить воздух в отсеках подлодки. Вскоре перевезли всех пострадавших - всего 21 человек. Здесь развернули лазареты, и отравленными вплотную занялся военврач Алексей Ромащенко. Ему помогали санинструкторы Ондар Алик Доткан – оолович из Тувы, Антон Халус, а также психолог корабля Валентин Белевец. Они ставили капельницы, отпаивали чаем, молоком, давали витамины, делали перевязки… Почти у всех с «Нерпы» имелись термические ожоги от фреона. Лишь на следующий день в бухте Руднева людей пересадили на буксир, который доставил их в госпиталь города Фокино.

Почти пять часов продолжалась борьба за жизнь людей на палубе атомохода. Уже после 11 вечера Александр вместе с помощником командира «Нерпы» сделал контрольный обход палубы атомохода и, забрав с собой последнего пострадавшего, отправился на свой корабль.
- Тут, - признался Александр Гончаров, - он немного струхнул. Море разыгралось не на шутку, двухметровые волны кидали резиновую лодку так, что казалось: вот-вот и она пойдет ко дну. А ведь я был без спасательного жилета.
В ту трагическую ночь Александр так и не сумел заснуть. По дороге домой ему встретилась соседка Елена Викторовна. Увидев его, заплакала - за те несколько страшных часов на палубе атомохода у фельдшера посеребрилась голова.
Жене Светлане о случившемся рассказал совсем немного: «Чтобы не расстраивалась», - признался Александр.
Дмитрий ЛАТЫПОВ, специально для РИА «Восток-Медиа».

На снимке: Фельдшер, старший прапорщик Александр Гончаров.